Короткие стихи о музыке
Элена Солис — Когда винила слышу звуки…
Пластинок стареньких шипенье.
Круженье листьев. Треск костра.
И снова детства ощущенье,
(Как будто было всё вчера)…
Картинки яркой каруселью
Промчатся, взор мой увлажня,
И отзовутся в Сердце трелью,
Слегка дыханье затрудня.
Умчались те дни с журавлями,
Лишь память пледом греет руки,
В Душе сверкая янтарями,
Когда «винила» слышу звуки.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Валентин Гафт
Когда такая есть Струна,
И Руки есть, и Вдохновенье,
Есть музыка, и в ней спасенье,
Там Истина — оголена,
И не испорчена словами,
И хочется любить и жить,
И всё отдать, и всё простить…
Бывает и такое с нами.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Музыка
Касаясь тонких струн своей души,
Мы чувствуем ее прикосновенье
И слышим звуки нежных нот в тиши,
Божественных мелодий наважденье.
Так музыка живет в гармонии с душой,
Живым источником, любви своей земной.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Эрик Шарипов — Ты Моцарта, включи негромко
Ты Моцарта, включи негромко,
И сердце радости своё раскрой.
Пусть наполняется прекрасным звонко,
Мелодии души земной.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Забытая мелодия ведёт
Туда, где мы уже не побываем…
Туда, где мы друзей не забывали,
Туда, где мы всё знали наперёд.
Там свет был ярче… чище радуг спектр,
Там было всё впервые… всё в новинку.
Там наших душ остались половинки,
Там юность… с теми, кого с нами нет.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Валентина Быковская
Музыка любовь рождает, за собой зовёт…
Пусть в октаве только лишь семь нот…
Я мелодию сыграю … И душа поёт…
Это вдохновение и полет….
Клавиш бережно касаясь, прозвучит аккорд…
Все как-будто сразу оживет…
Песня облаком взлетает и летит вперед…
И до звезд на крыльях нас несет…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Светлана Саломакина — Мелодия звучала не моя
Мелодия звучала не моя
а я в ней оживала … воскресала
любила, обнимала, целовала
была, как небо и жила … жила !
Мелодия звучала для меня
я знаю точно, он её придумал
для дня сегодняшнего, завтрашнего дня
чтоб я плыла в ней, словно в свете лунном !
Мелодия звучала, как моя
как луч приветный из страны огромной
душа сияла, трогая меня
своей любовью, нежностью безмолвной !
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Осип Мандельштам — Рояль
Мы сегодня увидали
Городок внутри рояля.
Целый город костяной,
Молотки стоят горой.
Блещут струны жаром солнца,
Всюду мягкие суконца,
Что ни улица — струна
В этом городе видна.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Давид Самойлов — Чет или нечет?..
Чет или нечет?
Вьюга ночная.
Музыка лечит.
Шуберт. Восьмая.
Правда ль, нелепый
Маленький Шуберт,—
Музыка — лекарь?
Музыка губит.
Снежная скатерть.
Мука без края.
Музыка насмерть.
Вьюга ночная.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Анна Ахматова — Музыка
Д.Д.Шостаковичу
В ней что-то чудотворное горит,
И на глазах ее края гранятся.
Она одна со мною говорит,
Когда другие подойти боятся.
Когда последний друг отвел глаза,
Она была со мной в моей могиле
И пела словно первая гроза
Иль будто все цветы заговорили.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Булат Окуджава — Вот музыка та, под которую…
Вот музыка та, под которую
мне хочется плакать и петь.
Возьмите себе оратории,
и дробь барабанов, и медь.
Возьмите себе их в союзники
легко, до скончания дней…
Меня же оставьте с той музыкой:
мы будем беседовать с ней.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Александр Кочетков — Откуда музыка?…
— Откуда музыка?
— Не знаю. Я
Сумерничал здесь в уголку и думал:
Что сладко жить, что (все-таки) любовь
Сильнее смерти, что цветы прекрасны
(И даже колокольчики), что труд
Кристаллизует душу, но и в камне
Стучит живое сердце. А сосед
Тем временем настраивал гитару.
Потом я ненароком задремал.
Проснулся вот… И музыки не слышал.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Дорин — Жизнь по нотам
Я нота «ДО» второй октавы
и бодрой «РЕ» вздымаю флаг.
Мной в «МИ» — миноре кто-то правит….
Жаль, «ФА» моё не слышит маг.
Мне «СОЛЬ» диез, как луч надежды….
В стаккато «ЛЯ» — мой твердый шаг.
Пусть «СИ» бемоль смыкает вежды —
вновь детским «ДО» звучит очаг.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Чернобаев — Откройте музыке сердца…
Откройте музыке сердца:
Живёт в ней удаль молодца,
Печаль любви неразделённой
И радость жизни обретённой,
Стихия, страсть, порыв души,
Речная гладь, в рост камыши,
Лучи рассвета и закат,
Метель, капель и листопад,
Мечты, фантазии, преданья,
Предупрежденья, предсказанья…
…Звучит аккорд. Поёт душа.
До сердца музыка дошла.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Геннадий Сивак — Пусть музыка звучит всегда…
Пусть музыка звучит всегда,
Даруя миру чудеса,
Сердца волнуя иногда,
Она нежна, как небеса…
Пусть музыка всегда звучит,
По жизни нас сопровождая,
Что и спасет, и защитит,
Действительно, она святая…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Дмитрий Углев — Винил и цифра
Век двадцать первый «цифра» покорила.
Картины, книги залиты на диск.
Как не хватает чёрного винила,
Но в новой эре флешка самый «писк».
Винил теперь богатство меломанов.
Они его лелеят, берегут.
И лишь по просьбе истинных гурманов,
Для вас на патефоне крутанут.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Екатерина Турикова — Музыка
Томит, возносит, низвергает…
Какая сила в ней и страсть!
То обожжёт, а то порхает…
Её необъяснима власть!
Нет, всё же знаю объясненье —
Она на небе рождена.
И оттого в ней вдохновенье,
И оттого в ней глубина.
Стихи о музыке известных поэтов
Уильям Шекспир — Ты музыка, но звукам музыкальным — Сонет 8
Ты — музыка, но звукам музыкальным
Ты внемлешь с непонятною тоской.
Зачем же любишь то, что так печально,
Встречаешь муку радостью такой?
Где тайная причина этой муки?
Не потому ли грустью ты объят,
Что стройно согласованные звуки
Упреком одиночеству звучат?
Прислушайся, как дружественно струны
Вступают в строй и голос подают, —
Как будто мать, отец и отрок юный
В счастливом единении поют.
Нам говорит согласье струн в концерте,
Что одинокий путь подобен смерти.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Поль Верлен Целует — клавиши прелестная рука
Целует клавиши прелестная рука;
И в сером сумраке, немного розоватом,
Они блестят; напев на крыльях мотылька,
(О песня милая, любимая когда-то!)
Плывет застенчиво, испуганно слегка,—
И всё полно её пьянящим ароматом.
И вот я чувствую, как будто колыбель
Баюкает мой дух, усталый и скорбящий.
Что хочешь от меня ты, песни нежный хмель?
И ты, её припев, неясный и манящий,
Ты, замирающий, как дальняя свирель,
В окне, растворенном на сад вечерний, спящий?
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Геннадий Шпаликов — Спой ты мне про войну…
Спой ты мне про войну,
Про солдатскую жену,
И товарищей погибших
Как сумею помяну.
Тебя, Сергей, за Волгой схоронили,
Фанерную поставили звезду,
Мой старший брат погиб на Украине
В сорок первом, сорок горестном году.
Спой ты мне про войну,
Да про тех, кто был в плену,
Я товарищей погибших
Как сумею помяну.
Всех без вести, всех без вести пропавших,
А сколько их пропало за войну!
Всех ребят, ребят России не предавших,
Как сумею, как сумею помяну.
Спой мне про войну,
Про солдатскую страну
Много стран на белом свете —
Я ручаюсь за одну.
Она меня мальчишкою растила
На трудный хлеб, на трудные хлеба
Ты одна на всех моя Россия,
И защита, и надежда, и судьба.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Виктор Боков — Музыка
Материя сия бесплотна,
В руках нести ее нетрудно.
Рембрандт писал свои полотна,
А Моцарт изваял на струнах.
Божественная власть органа,
Пленительная нежность арфы.
Еретики сожгли Джордано,
Но музыка — превыше мафий.
Фиорды Грига пахнут хвоей,
От них в душе моей светает.
Ах, музыка! Она не ходит,
Не ползает — она летает!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Шарль Бодлер — Музыка
Порою музыка объемлет дух, как море:
О бледная звезда,
Под черной крышей туч, в эфирных бездн просторе,
К тебе я рвусь тогда;
И грудь и легкие крепчают в яром споре,
И, парус свой вия,
По бешеным хребтам померкнувшего моря
Взбирается ладья.
Трепещет грудь моя, полна безумной страстью,
И вихрь меня влечет над гибельною пастью,
Но вдруг затихнет все —
И вот над пропастью бездонной и зеркальной
Опять колеблет дух спокойный и печальный
Отчаянье свое!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Борис Заходер — Скрипач
У меня сосед — скрипач,
Да какой ещё
Хоть плачь!
Он недавно въехал к нам.
Он тоже мальчик.
Толя.
Учится в какой-то там
В музыкальной школе.
Я звал его играть в футбол,
А он, конечно, не пошёл
«Я занят, к сожалению,
Готовлюсь к выступлению».
Чего и ждать от скрипача!..
Боится он небось мяча!
Да хоть бы он умел играть
На своей скрипучке!
Играл бы, что ли, всякие
Хорошенькие штучки,
А то он пилит целый день
Одну и ту же дребедень.
Идёшь ещё по лестнице,
И слышится вдали:
«Тили-пили, тили-пили,
Тили-пили-пили…»
— Что он там пилит, наш сосед?
Спрашиваю маму.
— Он не пилит, — был ответ, —
А играет гамму. —
Тут мама стала объяснять,
Что надо упражняться,
Что я бы, чем мячи гонять,
Мог тоже позаняться,
Что без ученья нипочём
Не станешь даже скрипачом.
В общем, из-за этих гамм
За уроки сел я сам.
Я ему за эти гаммы
Как-нибудь ещё задам!
А на днях билет мне дали
На концерт в Колонном зале.
Был замечательный концерт!
Я не скучал нисколько.
Вдруг,
Совсем уже в конце,
Выходит этот Толька.
В костюмчике
С воротничком,
Со скрипочкой
И со смычком…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Николай Добронравов — Эстрадный тост
Мир эстрады, как прежде, неистов.
Только есть измененье в судьбе:
Выбегают на сцену «артисты» —
Аплодируют… сами себе!
Сколько в аплодисментах старанья!
Сколько в них любованья собой!
То ли просят они подаянья,
То ли власти хотят над толпой…
И когда побеждает бравада
Этих странных, нелепых хлопков,
Вспоминается наша эстрада
Не таких уж далёких годов,
Где рождалось само вдохновенье
Под российский щемящий напев…
Сколько гениев было на сцене,
Сколько было на ней королев!
Были розы на сцене и слёзы, —
Но в тогдашней нелегкой судьбе
Не просил подаянья Утёсов,
И Вертинский не хлопал себе!
Нынче творческий труд обесценен,
И сомнителен весь хит-парад.
Ах, как хлопают бодро на сцене!
Ах, как искренне в зале молчат…
Люди знают дурную манеру
Этих так называемых «звёзд»,
Разевающих рот под «фанеру»,
Лишь себе посвящающих тост.
…Так давайте поднимем бокалы
За талантливость жестов и слов,
За овации строгого зала,
За достоинство честных певцов!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Николай Рубцов — В минуты музыки печальной…
В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,
И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей…
Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.
Но все равно в жилищах зыбких —
Попробуй их останови!—
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.
И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.
Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем…
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Андрей Дементьев — Музыка
Послушайте симфонию весны.
Войдите в сад,
Когда он расцветает,
Где яблони,
Одетые цветами,
В задумчивость свою погружены.
Прислушайтесь…
Вот начинают скрипки
На мягких удивительных тонах.
О, как они загадочны и зыбки,
Те звуки,
Что рождаются в цветах!
А скрипачи…
Вон сколько их!
Взгляните…
Они смычками зачертили сад.
Мелодии, как золотые нити,
Над крыльями пчелиными дрожат.
Здесь все поет…
И ветви, словно флейты,
Неистово пронзают синеву…
Вы над моей фантазией не смейтесь.
Хотите, я вам «ля мажор» сорву?
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Иосиф Бродский — Стихотворение о слепых музыкантах
Слепые блуждают ночью.
Ночью намного проще.
Перейти через площадь.
Слепые живут наощупь.
Наощупь,
трогая мир руками,
не зная света и тени
и ощущая камни:
из камня делают стены.
За ними живут мужчины.
Женщины.
Дети.
Деньги.
Поэтому
несокрушимые
лучше обойти стены.
А музыка — в них упрется
Музыку поглотят камни.
И музыка умрет в них,
Захватанная руками.
Плохо умирать ночью.
Плохо умирать наощупь.
Так значит слепым — проще.
Cлепой идет через площадь.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Евгений Рейн — Чёрная музыка
Их встретили где-то у польской границы
И в Киев с восторгом ввезли украинцы.
В гостинице давка, нельзя притулиться,
Но гости под сильным крылом «Интуриста»
Сияли оттенками тёмной окраски
И мяли ботинками коврик «Берёзки».
А наичернейший, трубач гениальный,
Стоял и курил. И трепач нелегальный,
Москвич, журналист, пройдоха двуликий
Твердил со слезой: «Вы Великий, Великий…»
И негр отвечал по-английски: «Спасибо!»
И выглядел в эту минуту красиво.
Заткнулись звонки, улеглись разговоры,
И вот, наконец, увлеклись саксофоны,
Ударник ударную начал работу,
Они перешли на угарную ноту.
О, как они дули, как воздух вдыхали,
Как музыку гнули, потом отпускали!
И музыка неграм была благодарна.
Певица толпе подпевала гортанно.
А сам пианист, старичок шоколадный
Затеял какой-то мотивчик прохладный:
«К далёкой земле на реке Миссисипи
Мы с вами отправимся скоро на джипе,
На боинге, поезде и самокате
И будет там баиньки в маленьком штате.
Под небом насупленным рая и ада
Нас дождиком утренним тронет прохлада,
А день будет солнечным, долгим и чистым…»
Поклонимся в чёрные ноги артистам,
Которые дуют нам в уши и души,
Которые в холод спасают от стужи,
Которые пекло спасают истомой,
Которые где-то снимают бездомный
У вечности угол и злому чертогу
Внушают свою доброту понемногу.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Николай Заболоцкий — Бетховен
В тот самый день, когда твои созвучья
Преодолели сложный мир труда,
Свет пересилил свет, прошла сквозь тучу туча,
Гром двинулся на гром, в звезду вошла звезда.
И яростным охвачен вдохновеньем,
В оркестрах гроз и трепете громов,
Поднялся ты по облачным ступеням
И прикоснулся к музыке миров.
Дубравой труб и озером мелодий
Ты превозмог нестройный ураган,
И крикнул ты в лицо самой природе,
Свой львиный лик просунув сквозь орган.
И пред лицом пространства мирового
Такую мысль вложил ты в этот крик,
Что слово с воплем вырвалось из слова
И стало музыкой, венчая львиный лик.
В рогах быка опять запела лира,
Пастушьей флейтой стала кость орла,
И понял ты живую прелесть мира
И отделил добро его от зла.
И сквозь покой пространства мирового
До самых звезд прошел девятый вал…
Откройся, мысль! Стань музыкою, слово,
Ударь в сердца, чтоб мир торжествовал!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Виктор Боков — О, музыка! Ты царь в короне…
О, музыка! Ты царь в короне,
Ты бог, что для людей поет.
Особенно, когда Скавронский
Шопена с клавиш раздает.
Как вызревшая земляника,
Как синий василек во ржи,
Так и созвучья Фредерика
Благоуханны и свежи.
Спасибо, милый мой маэстро,
Как я обрадован тобой,
Ты ставишь бездарей на место
Своей волшебною игрой.
Продли еще блаженство звуков,
Шопеном в нас опять плесни,
Чтобы к московским переулкам
Пришло дыхание весны!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Евгений Винокуров — Моцарт и Сальери
Вот люди: Моцарт и Сальери.
Один, восторженный, парил.
Другой безумца
к высшей мере,
Продумав всё,
приговорил.
— Нет правды на земле! Тем — много,
А этим — искры не дано…—
И в правой злобе против бога
Сальери сыплет яд в вино.
Уж полночь в городе пробило.
Сальери крадется во мглу…
А в грешном мире всё как было,
Лишь гений мёртвый на полу.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Игорь Северянин — Неразгаданные звуки
В детстве слышал я ночами
Звуки странного мотива.
Инструмент, мне неизвестный,
Издавал их так красиво.
Кто играл? на чём? — не знаю;
Все покрыто тайною мглою;
Только помню, что те звуки
Власть имели надо мною.
Их мотив был так чарующ,
Так возвышен, полон ласок;
Вместе с тем печален, страшен —
Описать его нет красок.
Я боялся этих звуков,
Их таинственнаго свойства,
Но когда я их не слышал,
Я был полон беспокойства.
Я любил, когда незримый
Музыкант играл ночами;
Я лежал в оцепененьи
С удивлёнными очами;
Я лежал в своей кроватке,
Щуря глазки и, дыханье
Затаив, ловил так жадно
Их гармонию рыданья.
Звуков больше я не слышу.
Что они мне предвещали?
Счастье ль в мире равнодушья
Или горе и печали?
Не нашёл себе я счастья, —
Звуки горе мне напели:
Я боялся их недаром
С безмятежной колыбели.
А любил я их, мне мнится,
Потому, что эти звуки
Мне сулили счастье в смерти,
На земле напев лишь муки.
Знает кто? быть может, струны
Пели мне слова Завета:
«Кто страдает в царстве мрака,
Насладится в царстве света».
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Веня Д’ркин — Девочка с флейтой
Молчи, тебя просто нет.
Я тебя выдумал сам.
Ты — звон золотых монет,
Ими полон пустой карман.
С тобой тепло и светло,
С тобой я сыт и свят.
И искренне, всем назло,
Ты веришь, что я богат.
Молчи, тебя просто нет.
Ты не больше, чем дым.
Дым от моих сигарет,
Дешёвых «Ватр» и «Прим»…
Девочка с флейтой.
Странно, но всё равно
Я верю что ты рядом со мной.
Даже слышу твоё тепло
И коснуться могу рукой.
Ты хочешь уйти? Постой!
Что мне нужно ещё?
Миг восхититься тобой,
Пока пальцы не опечёт.
Уходишь? Уже рассвет…
Если что, ты найдёшь меня здесь.
Приходи какой тебя нет,
И — какая ты есть,
Девочка с флейтой.
Спасибо за то, что ты есть.
И, как волшебник, я желаю тебе,
Я дарю тебе —
Пусть рядом всегда будет Моцарт,
Пусть рядом всегда будет флейта,
Оле Лукойе, любимая кукла и лето,
И синее небо, и тысячи всяких чудес…
Маленькая королева с небес…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Иван Крылов — Музыканты
Сосед соседа звал откушать;
Но умысел другой тут был:
Хозяин музыку любил
И заманил к себе соседа певчих слушать.
Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова,
И у кого что силы стало.
В ушах у гостя затрещало,
И закружилась голова.
«Помилуй ты меня,- сказал он с удивленьем,-
Чем любоваться тут? Твой хор
Горланит вздор!» —
«То правда,- отвечал хозяин с умиленьем,-
Они немножечко дерут;
Зато уж в рот хмельного не берут,
И все с прекрасным поведеньем».
А я скажу: по мне уж лучше пей,
Да дело разумей.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Высоцкий — Гитара
Один музыкант объяснил мне пространно,
Что будто гитара свой век отжила, —
Заменят гитару электроорганы,
Элекророяль и электропила…
Гитара опять
Не хочет молчать —
Поет ночами лунными,
Как в юность мою,
Своими семью
Серебряными струнами!..
Я слышал вчера — кто-то пел на бульваре:
Был голос уверен, был голос красив, —
Но кажется мне — надоело гитаре
Звенеть под его залихватский мотив.
И все же опять
Не хочет молчать —
Поет ночами лунными,
Как в юность мою,
Своими семью
Серебряными струнами!..
Электророяль мне, конечно, не пара —
Другие появятся с песней другой, —
Но кажется мне — не уйдем мы с гитарой
В заслуженный и нежеланный покой.
Гитара опять
Не хочет молчать —
Поет ночами лунными,
Как в юность мою,
Своими семью
Серебряными струнами!..
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Алексей Кольцов — Мир музыки
В стройных звуках льются песни
Гармонической волной;
По душе волшебно ходят
И проходят с быстротой.
Полечу я вслед за ними;
Погружуся в них душой;
В очарованном забвеньи
Позабуду мир земной.
Сколько звуков, сколько песен
Раздалося вновь во мне!
Сколько образов чудесных
Оживилось в вышине!
Между них она, младая,
Заблистала красотой!
Чистой пламенной любовью
Озарился мир земной…
Улетайте ж в небо, звуки,
Сокрывайтеся вдали!
Здесь я с нею, здесь я счастлив,
Любо жить мне на земли!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Булат Окуджава — Музыка
Вот ноты звонкие органа
то порознь вступают, то вдвоем,
и шелковые петельки аркана
на горле стягиваются моем.
И музыка передо мной танцует гибко,
и оживает все до самых мелочей:
пылинки виноватая улыбка
так красит глубину ее очей!
Ночной комар, как офицер гусарский, тонок,
и женщина какая-то стоит,
прижав к груди стихов каких-то томик,
и на колени падает старик,
и каждый жест велик, как расстоянье,
и веточка умершая жива, жива…
И стыдно мне за мелкие мои старанья
и за непоправимые слова.
… Вот сила музыки. Едва ли
поспоришь с ней бездумно и легко,
как будто трубы медные зазвали
куда-то горячо и далеко…
И музыки стремительное тело
плывет, кричит неведомо кому:
«Куда вы все?! Да разве в этом дело?!»
А в чем оно? Зачем оно? К чему?!!!
… Вот черт, как ничего еще не надоело!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Самуил Маршак — Барабан и труба
Жил-был на свете барабан,
Пустой, но очень громкий.
И говорит пустой буян
Трубе — своей знакомке:
— Тебе, голубушка-труба,
Досталась легкая судьба.
В тебя трубач твой дует,
Как будто бы целует.
А мне покоя не дает
Мой барабанщик рьяный.
Он больно палочками бьет
По коже барабанной!
— Да, — говорит ему труба, —
У нас различная судьба,
Хотя идем мы рядом
С тобой перед отрядом.
Себя ты должен, баловник,
Бранить за жребий жалкий.
Все дело в том, что ты привык
Работать из-под палки!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Маргарита Агашина — А где мне взять такую песню…
А где мне взять такую песню —
и о любви, и о судьбе,
и чтоб никто не догадался,
что эта песня — о тебе?
Чтоб песня по свету летела,
кого-то за сердце брала,
кого-то в рощу заманила,
кого-то в поле увела.
Чтобы у клуба заводского
и у далёкого села,
от этой песни замирая,
девчонка милого ждала.
И чтобы он её дождался,
прижался к трепетным плечам…
Да чтоб никто не догадался,
о чём я плачу по ночам.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Виктор Боков — Без свирели, без флейты, без скрипки
Без свирели, без флейты, без скрипки,
Без певучести соловья
Что бы значили эти улыбки,
Что везде караулят меня?
Всё пронизано музыкой, песней,
Откровенною радостью птиц.
Теплым вечером в роще чудесной
Светлый месяц под музыку спит.
След ее затерялся в столетьях,
В древних брянских и брынских лесах.
Я мелодию слышу и в этих
Завивающихся волосах.
И когда твои горькие губы
Негасимым огнем опалят,
Во мне слышатся медные трубы,
Что в поход собираться велят.
Во мне чудится голос органа.
Я могучим потоком раним,
И душа моя, словно мембрана,
Каждый звук повторяет за ним.
Всюду музыка. В шуме под кленом,
В соловьиных коленах в саду,
И в твоем поцелуе влюбленном,
И в твоем обещаньи «Приду!»
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Ирина Одоевцева — Сквозь музыку и радость встречи…
Сквозь музыку и радость встречи
Банально-бальный разговор —
Твои сияющие плечи,
Твой романтично-лживый взор.
Какою нежной и покорной
Ты притворяешься теперь!
Над суетою жизни вздорной,
Ты раскрываешь веер черный,
Как в церковь открывают дверь.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Осип Мандельштам — За Паганини длиннопалым…
За Паганини длиннопалым
Бегут цыганскою гурьбой —
Кто с чохом чех, кто с польским балом,
А кто с венгерской немчурой.
Девчонка, выскочка, гордячка,
Чей звук широк, как Енисей,-
Утешь меня игрой своей:
На голове твоей, полячка,
Марины Мнишек холм кудрей,
Смычок твой мнителен, скрипачка.
Утешь меня Шопеном чалым,
Серьезным Брамсом, нет, постой:
Парижем мощно-одичалым,
Мучным и потным карнавалом
Иль брагой Вены молодой —
Вертлявой, в дирижерских фрачках.
В дунайских фейерверках, скачках
И вальс из гроба в колыбель
Переливающей, как хмель.
Играй же на разрыв аорты
С кошачьей головой во рту,
Три чорта было — ты четвертый,
Последний чудный чорт в цвету.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Ольга Седакова — Музыка
У воздушных ворот, как теперь говорят,
перед небесной степью,
где вот-вот поплывут полубесплотные солончаки,
в одиночку, как обыкновенно, плутая по великолепью
ойкумены,
коверкая разнообразные языки,
в ожидании неизвестно чего: не счастья, не муки,
не внезапной прозрачности непрозрачного бытия,
вслушиваясь, как сторожевая собака, я различаю звуки –
звуки не звуки:
прелюдию к музыке, которую никто не назовет: моя,
ибо она более чем ничья:
музыка, у которой ни лада ни вида,
ни кола ни двора, ни тактовой черты,
ни пяти линеек, изобретенных Гвидо:
только перемещения недоступности и высоты.
Музыка, небо Марса, звезда старинного боя,
где мы сразу же и бесповоротно побеждены
приближеньем вооруженных отрядов дали,
ударами прибоя,
первым прикосновением волны.
О тебе я просила на холме Сиона,
не вспоминая
ни ближних, ни дальних,
никого, ничего –
ради незвучащего звука,
ради незвенящего звона,
ради всевластья,
ради всестрастья твоего.
Это город в середине Европы,
его воздушные ворота:
кажется, Будапешт,
но великолепный вид
набережных его и башен я не увижу, и ничуть не охота,
и ничуть не жаль. Это транзит.
Музыка, это транзит.
Все пройдет, все пропадет, все мягко, мягко стелет…
Но прежде усыпления,
прежде ускоряющегося соскальзывания с высоты –
знаменитый походный оркестр,
музыка Пети Ростова, которого наутро застрелят,
готовится к выходу из-за полога космической глухоты.
И каждый – ее дирижер.
Ну, валяй моя музыка! сначала эти,
как они? струнные, все вместе.
Хорошо.
Теперь – виолончель,
то есть душа моя: самый надежный звук на свете,
не целясь попадающий в цель.
И теперь:
клекот лавы в жерлах действующего вулкана,
стрекот деревенского запечного сверчка,
сердце океана, стучащее в груди океана,
пока оно бьется, музыка, мы живы,
пока ни клочка
земли тебе не принадлежит,
ни славы, ни уверенья, ни успеха,
пока ты лежишь, как Лазарь у чужих ворот,
сердце может еще поглядеться в сердце, как эхо в эхо,
в вещь бессмертную,
в ливень, который, как любовь, не перестает.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Николай Гумилев — Волшебная скрипка
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое тёмный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял её однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Сколько боли лучезарной, сколько полуночной муки
Скрыто в музыке весёлой, как полуденный ручей!
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервётся пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ты поймёшь тогда, как злобно насмеялось всё, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьёт, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.
Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу — ты смеёшься, эти взоры — два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Александр Межиров — Музыка
Какая музыка была!
Какая музыка играла,
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.
Какая музыка во всем,
Всем и для всех — не по ранжиру.
Осилим… Выстоим… Спасем…
Ах, не до жиру — быть бы живу…
Солдатам голову кружа,
Трехрядка под накатом бревен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.
И через всю страну струна
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.
Стенали яростно, навзрыд,
Одной-единой страсти ради
На полустанке — инвалид,
И Шостакович — в Ленинграде.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Вячеслав Иванов — Льются звуки, печалью глубокой
Льются звуки, печалью глубокой.
Бесконечной тоскою полны:
То рассыплются трелью высокой,
То замрут тихим всплеском волны.
Звуки, звуки! О чем вы рыдаете,
Что в вас жгучую будит печаль?
Или в счастье вы веру теряете,
Иль минувшего страстно вам жаль?
Ваша речь, для ума непонятная,
Льется в сердце горячей струей.
Счастье, счастье мое невозвратное,
Где ты скрылось падучей звездой?
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Белла Ахмадулина — Уроки музыки
Люблю, Марина, что тебя, как всех,
что, — как меня, —
озябшею гортанью
не говорю: тебя — как свет! как снег! —
усильем шеи, будто лед глотаю,
стараюсь вымолвить: тебя, как всех,
учили музыке. (О крах ученья!
Как если бы, под богов плач и смех,
свече внушали правила свеченья.)
Не ладили две равных темноты:
рояль и ты — два совершенных круга,
в тоске взаимной глухонемоты
терпя иноязычие друг друга.
Два мрачных исподлобья сведены
в неразрешимой и враждебной встрече:
рояль и ты — две сильных тишины,
два слабых горла музыки и речи.
Но твоего сиротства перевес
решает дело. Что рояль? Он узник
безгласности, покуда в до-диез
мизинец свой не окунет союзник.
А ты — одна. Тебе — подмоги нет.
И музыке трудна твоя наука —
не утруждая ранящий предмет,
открыть в себе кровотеченье звука.
Марина, до! До — детства, до — судьбы,
до — ре, до — речи, до — всего, что после,
равно, как вместе мы склоняли лбы
в той общедетской предрояльной позе,
как ты, как ты, вцепившись в табурет, —
о карусель и Гедике ненужность! —
раскручивать сорвавшую берет,
свистящую вкруг головы окружность.
Марина, это все — для красоты
придумано, в расчете на удачу
раз накричаться: я — как ты, как ты!
И с радостью бы крикнула, да — плачу.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Маргарита Алигер — Музыка
Я в комнате той, на диване промятом,
где пахнет мастикой и кленом сухим,
наполненной музыкой и закатом,
дыханием, голосом, смехом твоим.
Я в комнате той, где смущенно и чинно
стоит у стены, прижимается к ней
чужое разыгранное пианино,
как маленький памятник жизни твоей.
Всей жизни твоей. До чего же немного!
Неистовый, жадный, земной, молодой,
ты засветло вышел. Лежала дорога
по вольному полю, над ясной водой.
Все музыкой было — взвивался ли ветер,
плескалась ли рыба, текла ли вода,
и счастье играло в рожок на рассвете,
и в бубен безжалостный била беда.
И сердце твое волновалось, любило,
и в солнечном дождике смеха и слез
все музыкой было, все музыкой было,
все пело, гремело, летело, рвалось.
И ты, как присягу, влюбленно и честно,
почти без дыхания слушал ее.
В победное медное сердце оркестра
как верило бедное сердце твое!
На миг очутиться бы рядом с тобою,
чтоб всей своей силою, нежностью всей
донять и услышать симфонию боя,
последнюю музыку жизни твоей.
Она загремела, святая и злая,
и не было звуков над миром грозной.
И, музыки чище и проще не зная,
ты, раненный в сердце, склонился пред ней.
Навеки. И вот уже больше не будет
ни счастья, ни бед, ни обид, ни молвы,
и ласка моя никогда не остудит
горячей, бедовой твоей головы.
Навеки.
Мои опускаются руки.
Мои одинокие руки лежат…
Я в комнате той, где последние звуки,
как сильные, вечные крылья, дрожат.
Я в комнате той, у дверей, у порога,
у нашего прошлого на краю…
Но ты мне оставил так много, так много:
две вольные жизни — мою и твою.
Но ты мне оставил не жалобу вдовью
мою неуступчивую судьбу,
с ее задыханьями, жаром, любовью,
с ночною тревогой, трубящей в трубу.
Позволь мне остаться такой же, такою,
какою ты некогда обнял меня,
готовою в путь, непривычной к покою,
как поезда, ждущею встречного дня.
И верить позволь немудреною верой,
что все-таки быть еще счастью и жить,
как ты научил меня, полною мерой,
себя не умея беречь и делить.
Всем сердцем и всем существом в человеке,
страстей и порывов своих не тая,
так жить, чтоб остаться достойной навеки
и жизни и смерти такой, как твоя.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Аполлон Григорьев — Подруга семиструнная
О, говори хоть ты со мной,
Подруга семиструнная!
Душа полна такой тоской,
А ночь такая лунная!
Вон там звезда одна горит
Так ярко и мучительно,
Лучами сердце шевелит,
Дразня его язвительно.
Чего от сердца нужно ей?
Ведь знает без того она,
Что к ней тоскою долгих дней
Вся жизнь моя прикована…
И сердце ведает моё,
Отравою облитое,
Что я впивал в себя её
Дыханье ядовитое…
Я от зари и до зари
Тоскую, мучусь, сетую…
Допой же мне – договори
Ты песню недопетую.
Договори сестры твоей
Все недомолвки странные…
Смотри: звезда горит ярчей…
О, пой, моя желанная!
И до зари готов с тобой
Вести беседу эту я…
Договори лишь мне, допой
Ты песню недопетую!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Федор Глинка — Музыка миров
I
Я слышал музыку миров!..
Луна янтарная сияла
Над тучным бархатом лугов;
Качаясь, роща засыпала…..
Прозрачный, розовый букет
(То поздний заревой отсвет)
Расцвел на шпице колокольни,
Немел журчащий говор дольний…
Но там, за далью облаков,
Где ходят флотами светилы,
И высь крестят незримо силы,—
Играла музыка миров……
II
Шумел, разлегшись меж садов,
Роскошный город прихотливый,—
На храмах, башнях, ста цветов
Мешались в воздухе отливы;
И этот город суеты,
В осанне дивной исполина,
Сиял в цветах, как грудь павлина,
Как поэтической мечты
Неуловимые творенья…
Неслись, из клокота волненья,
И треск, и говор, и молва.
И вылетавшие слова
Сливались в голосное море;
Кипели страсти на просторе…….
Но был один налетный миг,
Когда смирился и затих
Тот звучный, судорожный город;
Он утонул в минутном сне,
И шум колес, топор и молот
Заснули в общей тишине…
Тогда запело в вышине:
И ангелы заговорили
Про Бога, вечность и любовь;
И, в дальних вихрях светлой пыли,
Я видел, как миры ходили,
И слышал музыку миров……
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Павел Антокольский — Музыка
Мрачен был косоугольный зал.
Зрители отсутствовали. Лампы
Чахли, незаправленные. Кто-то,
Изогнувшись и пляша у рампы,
Бедным музыкантам приказал
Начинать обычную работу.
Он вился вдоль занавеса тенью,
Отличался силой красноречья,
Словно вправду представлял пролог.
Музыканты верили смятенью
Призрака. И, не противореча,
Скрипки улетели в потолок.
В черную пробитую дыру
Пронесла их связанная фуга…
Там, где мир замаран поутру
Серостью смертельного недуга.
Скрипки бились насмерть с голосами
Хриплыми и гиканьем погонь.
Победив, они вели их сами.
Жгли смычки, как шелковый огонь.
И неслась таинственная весть
Мимо шпилей, куполов и галок,
Стая скрипок, тоненьких невест,
Гибла, воскресала, убегала…
А внизу осталась рать бутылок,
Лампы, ноты, стулья, пиджаки,
Музыка устала и остыла.
Музыканты вытерли смычки.
Разбрелись во мглу своих берлог,
Даже и назад не поглядели,
Оттого что странный тот пролог
Не существовал на самом деле.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Михаил Кузмин — Музыка
Тебя я обнимаю,—
И радуга к реке,
И облака пылают
На Божеской руке.
Смеешься,— дождь на солнце,
Росится резеда,
Ресницею лукавит
Лиловая звезда.
Расколотой кометой
Фиглярит Фигаро.
Таинственно и внятно
Моцартово Таро.
Летейское блаженство
В тромбонах сладко спит,
Скрипичным перелеском
Звенит смолистый скит.
Какие бросит тени
В пространство милый взгляд?
Не знаешь? и не надо
Смотреть, мой друг, назад.
Чье сердце засияло
На синем, синем Si?
Задумчиво внимает
Небывший Дебюсси.
Красивые стихи о музыке
Анна Музыка — Спасибо, музыка, тебе!
Спасибо, музыка, тебе,
Что стала ты моим началом.
Ты в имени моём звучала
С того заветного причала,
Ты — поводырь в моей судьбе.
Спасибо, музыка, за то,
Что ты меня не оставляешь,
Меня всегда ты вдохновляешь,
По жизни рядышком шагаешь
И озаряешь ты мечтой.
Спасибо, музыка, за то,
Что стала ты души целитель,
Ты Ангел мой, ты мой Хранитель,
Мой Божий дар, мой избавитель,
Не верю в смерть — она ничто.
Спасибо, музыка за всё!
Ведь ты единственное чудо,
Тебя любить всегда я буду.
В тебе — душа, а ты — повсюду
Поёшь стремительным ручьём.
Спасибо, музыка, тебе,
Что стала ты души целитель,
Ты Ангел мой, ты мой Хранитель,
Мой Божий дар, мой избавитель,
Ты — поводырь в моей судьбе.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Глухой музыкант
В мрачной темноте поёт пианино.
Любая оплошность здесь не простима.
Глухой музыкант сыграет свой лад,
И забудется навеки, что скоро закат.
Он слышит больше, чем способен ты.
Прошу, не торопись, немного подожди.
Увидь прекрасное в танце клавиш.
О чём хоть играет, ты понимаешь?
О последних сороках, остановится сердце.
Кричит ветерок: «Никому вы не верьте!».
Что мешает оставить душу в пианино?
Считать его слабым — слишком уж мнимо.
Да, он не услышит твои возраженья.
Не услышит последние жизни мгновения.
Он понимает, почему не дан ему слух.
Видно гораздо больше, злости лишний стук.
Смысл останется в бедных нотах.
Затеряется ритм в мятых блокнотах.
Звучит последняя его мелодия…
Мрака и пианино одинокая рапсодия.
В тиши услышишь ты пляс пианино,
Глухой музыкант на ладони у мира
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Котиков — Волшебных звуков перезвон хрустальный
Волшебных звуков перезвон хрустальный
Сквозит в мерцаньи серебристых бликов –
Несут в себе мистическую тайну
Этюды господина Фредерика.
Этюды композитора от Бога,
Шедевры музыкального искусства,
Пронизанные трепетным восторгом,
Высокого исполненные чувства.
Как будто дышат ноты и аккорды,
Рассыпавшись в пространстве эфемерном.
Живая радость творческой свободы,
Души полёт над суетою бренной.
Фантазии Шопена – пианино,
Под стать великий автор демиргу…
Его играл Шарапов на «малине»,
Пока ему не заказали Мурку.
Мотивчик заурядный, безусловно.
И, всё-таки, с придирками – не надо.
Мы разные, и классика шансона
Для многих, словно горькая услада..
Есть творчество, здесь нет ограничений –
Соната, блюз, раскаты рок-металла…
На «вкус и цвет» немало разных мнений,
Но главное – чтоб за душу цепляло.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Лунный блюз
Луна – бездонная.
И ночь – бессонная.
Сижу — бездельница,
А мысль – затейница:
То как подбросит вверх,
То как опустит вниз,
А я ловлю её –
Вот весь каприз…
Мечты – заветные.
Аккорд – сонетный мой.
Хожу сомнамбулой
И спорю с Шамбалой:
То на диезах вверх,
То на бемолях вниз,
Она мне терцией –
На мой каприз…
Звезда – под градусом
От Север — Полюса.
Тогда Полярной я
Пою в три голоса:
Сопрано звёздное,
Сопрано страстное,
Она мне вторит в тон,
Голубоглазая…
А утро – ласково
Закроет глазки мне.
И отключаюсь я
Под соло соловья:
Он пропоёт – «Привет!»
Он закричит – «Рассвет!»
В мажоре, ну и пусть –
Я – не проснусь…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Валерий Демидов — Баянист
Он по клавишам чёрно-белым
Сверху вниз пробежал рукой,
Да меха развёл между делом,
Чтобы песня лилась рекой.
Будто в танце, мелькают пальцы
И нога отбивает такт.
Коль попросят — сыграет вальсы
Пожилой баянист-мастак.
А баян в перламутре – тульский,
Да душа казюкам сродни.
Нет мелодий плохих и тусклых –
Задушевные все они.
То аккордов широкая поступь,
То стаккато пчелиный рой, —
Нет играть хорошо – непросто,
Даже трудно бывает порой.
Баяниста улыбка красит,
Но, бывает, закусит губу –
И тогда уже кончен праздник,
Коль рассказывает про судьбу.
Музыканта приятно слушать,
На него и смотреть легко,
Он умеет затронуть души
Или их зажечь юморком.
Он — магистр минорных распевов,
Вариаций мажорных спец.
Баянист, видно, знает дело –
Он и пьяница, и купец,
И влюблённый, и скромный парень,
И гуляка – только держись!
Он с баяном в красивой паре
Нам дарует музыку-жизнь…
Вспоминаю, как в детстве далёком
Постигал красоту бытия
На своих музыкальных уроках
Ещё нравственно чистый я…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Татьяна Астафьева — Аккордеонист
В нашем парке музыка играла.
Переливом пел аккордеон,
А душа смеялась и рыдала —
Так ее сумел растрогать он.
Клавиши рукой перебирая,
Исполнитель опустил глаза,
Но заметно было, как скупая
Покатилась по щеке слеза.
Быстро вытер он её рукою.
Улыбнулся. Заиграл опять.
Парк наполнил музыкой такою,
От которой хочется летать.
Проиграл последние аккорды,
Покачал довольно головой
И пошел походкою нетвердой.
Был он трезв! Он просто был слепой.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Рима Коровина Раманаускайте — След
Мы слышим музыку душой и сердцем,
Все переливы и оттенки во звучаньи нот,
Так восхитителен звук белых облаков и неба,
Что хочется за облаками плыть в мир тот…
Быть может облака расскажут о твоих тревогах,
Которые ты повстречал в пути судьбы,
О всех рискованных, тобою пройденных дорогах,
И выбранную лишь одну — ради любви…
Так мелодично музыка переплетается с душою,
Принять, и с головою ты нырнуть в её готов,
И облака небесные звучанием любимы мною,
Лишь потому, что след остался там твоих шагов…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Юрий Левитанский — Есть в музыке такая неземная…
Есть в музыке такая неземная,
как бы не здесь рожденная печаль,
которую ни скрипка, ни рояль
до основанья вычерпать не могут.
И арфы сладкозвучная струна
или органа трепетные трубы
для той печали слишком, что ли, грубы
для той безмерной скорби неземной.
Но вот они сошлись, соединясь
в могучее сообщество оркестра,
и палочка всесильного маэстро,
как перст судьбы, указывает ввысь.
Туда, туда, где звездные миры,
и нету им числа и нет предела.
О, этот дирижер — он знает дело.
Он их в такие выси вознесет!
Туда, туда, все выше, все быстрей,
где звездная неистовствует фуга…
Метет метель. Неистовствует вьюга.
Они уже дрожат. Как их трясет!
Как в шторм девятибальная волна,
в беспамятстве их кружит и мотает,
и капельки всего лишь не хватает,
чтоб сердце, наконец, разорвалось.
Но что-то остается там на дне,
и плещется в таинственном сосуде,
остаток, тот осадок самой сути,
ее безмерной скорби неземной.
И вот тогда, с подоблачных высот,
той капельки владетель и хранитель,
нисходит инопланетянин Моцарт
и нам бокал с улыбкой подает:
и можно до последнего глотка
испить ее, всю горечь той печали,
чтоб чуя уже холод за плечами,
вдруг удивиться — как она сладка!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Ес Соя — Делаешь музыку громче
небо одно на всех — бирюза.
от края до края. пойдем,
выплачем наши глаза
на пару с лиловым дождем.
будущее бело. туман. порошок.
и один на всех бог.
тот самый отче наш. наш отче.
я кричу: будет все хорошо
я кричу .
ты делаешь музыку громче.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Наум Гребнев — Музыка
Печальна и чиста, как жизнь людьми любима,
Как жизнь ты не проста, как жизнь непостижима
Музыка.
Везде, в любом краю летишь ты с губ и клавиш.
Свистящую змею — и ту застыть заставишь.
Музыка.
Ты и весенний гром, и хлябь ночей ненастных,
Ты стала языком счастливых и несчастных.
Пусть в мире прижилась лишь часть твоих мелодий,
Твоя безмерна власть над теми, кто свободен,
Музыка! Музыка!
На свете каждый миг мелодия родится.
Ты сладостный язык дождя, ручья и птицы,
Музыка.
Ты — немота светил, молчание тумана,
Боль тех, кто долго жил и тех, кто умер рано.
Музыка.
Ты и весенний гром, и хлябь ночей ненастных,
Ты стала языком счастливых и несчастных.
Пусть в мире прижилась лишь часть твоих мелодий,
Твоя безмерна власть над теми, кто свободен,
Музыка! Музыка!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Лазарев — Мне снилась музыка
Мне снилась музыка…
Я звуки чистые ловил
На острия дрожащих веток,
Ко мне летели соловьи.
Сквозь вьюгу пущенные светом.
Мне снилась музыка…
Все — музыка, в конце концов,
И, требуя проникновенья,
Возникло музыки лицо,
Ускорив ритм сердцебиенья.
Мне снилась музыка…
И потрясенная до дна,
Душа входила в пору таянья…
Мне снилась музыка. Она
Легко меняла очертания:
Как облако и как волна,
Как снежный день, как ночь слепая,
То сладостна, то солона,
То на изгибах зелена,
То золотисто-голубая.
Мне снилась музыка… Во мгле
Такая в ней светилась сила!
И всё, что было на земле,
Всё из нее происходило.
Мне снилась музыка…
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Что такое песня
Что такое ноты?
Это семь птенцов.
Что такое ноты?
Это трель скворцов,
Это до рассвета соловьи в садах…
Ничего нет в мире
Музыки чудесней,
Потому что музыка у нас в сердцах!
Что такое звуки?
За окном метель…
Что такое звуки?
По весне капель,
Это струны ливня, это первый гром!
Ничего нет в мире
Музыки чудесней,
Потому что музыка живёт во всём.
Что такое песня?
Это верный друг.
Песня – это радость,
Звонкий смех вокруг,
Тысяча мелодий, голосов прибой…
Ничего нет в мире
Музыки чудесней,
Потому что музыка – всегда с тобой!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Когда и правая и левая рука
Когда и правая и левая рука
Чрез волшебство поют на клавишах двухцветных,
И звездною росой обрызгана тоска,
И колокольчики журчат в мечтах рассветных, —
Тогда священна ты,-ты не одна из нас,
А ты, как солнца луч в движении тумана,
И голос сердца ты, и листьев ты рассказ,
И в роще дремлющей идущая Диана.
Всего острей поет в тебе одна струна —
Чрез грёзу Шумана и зыбкий стон Шопена.
Безумие луны! И вся ты — как луна,
Когда вскипит волна, но падает, как пена.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Алевтина Зайцева — Звучит мелодия
Звучит мелодия. В ней растворяясь,
Душа живёт в аккордах неземных,
Красотам их желанно отдаваясь
И ни на миг не покидая их.
Летит душа в гармонии созвучий
Легка, свободна, радостна, светла,
Во власти страстной, сладостной, могучей,
Сгореть готова вместе с ней дотла.
Настанут будни, лишь затихнут звуки,
И в них душа воротится тогда,
Протянет звукам на прощанье руки,
А праздник не забудет никогда.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Алина Тарская — Искусство
Проходят дни, проходят годы,
Но негасим искусства свет,
Творенье гордое природы-
Искусству служит человек.
В огромных собираясь залах,
Внимая звукам неземным,
В аккордах дивных растворяясь,
Мы видим мир чуть-чуть иным.
Уходят мелкие заботы,
И исчезает груз проблем,
Душа парит в таких высотах,
Что и сравнить нельзя ни с чем!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Вера Гасем — Музыка
Нахлынет музыка волной,
Душа как парус развернётся
И полетит в восторг былой…
И, может, больше не вернётся.
Волшебной скрипки чистый звук,
Рояля рокот вдохновенный…
И веет сладостно вокруг
Какой-то тайной незабвенной,
Что до сих пор ещё жива
И сердце радостью томимо…
Но звук исчез, ушли слова
И пролетело что-то мимо.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Бунин — Жизнь и музыка
Музыка берёт свои начала
В более существенных местах,
Чем та жизнь, которая зачала
Человечество на риск и страх!
Музыка в раю всегда звучала
В пеньи ангелов, в руладах птиц —
Это пенье Бога вдохновляло —
Он творил без меры и границ!
Раньше жизни музыка возникла —
Этот вывод напросился сам,
Она в души всех людей проникла —
Жизнь и музыка — всё пополам!
Не стесняйся петь, хоть не умеешь —
Жизнь и песня — очень хороши!
С песней ты добро и радость сеешь
Для цветенья солнечной души!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Владимир Соколов — Спасибо, музыка
Спасибо, музыка, за то,
Что ты меня не оставляешь,
Что ты лица не закрываешь,
Себя не прячешь ни за что.
Спасибо, музыка, за то,
Что ты единственное чудо,
Что ты душа, а не причуда,
Что для кого-то ты ничто.
Спасибо, музыка, за то,
Чего и умным не подделать,
За то спасибо, что никто,
Не знает, что с тобой поделать.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Елена Грудинкина Рудакова — Музыка, музыка…
Музыка, музыка… Кто ее создал,
Мир наш украсив земной?
Где родилась она, может на звездах,
Иль на планете иной?
Только ее мы считаем твореньем
Душ наших, рук и сердец,
Вечно ее будет петь с вдохновеньем
В музу влюбленный певец.
Музыка в жизни звучит постоянно,
Небо и солнце поют,
Вечно любимы и вечно желанны
Всех нас мелодии ждут.
Грустно иль весело, что б ни случалось —
Жить помогала она,
Музыка в сердце твое постучалась —
Грош огорченью цена.
Музыка. музыка… Кто ее создал,
Нам никогда не узнать,
Но благодарны мы небу и звездам,
Что она может звучать.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Игала — Концерт
Аплодисменты взлетают, как птицы,
Звучат бесконечные «браво» и «бис»,
Выходят солисты: певцы и певицы
И снова в поклоне склоняются вниз.
Концерт завершается, вспыхнули лампы,
Неиствует зал и в восторге встаёт,
И вот дирижёр уже снова у рампы,
И зал вместе с хором «Катюшу» поёт.
И зрители снова неиствуют в зале,
Вручая певцам за букетом букет
И хору со сцены уйти не давали,
Совместный уже продолжался концерт.
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Ирина Бусыгина — Нельзя без музыки прожить
Я не могу без музыки прожить!
У всех наверно есть свои мелодии?
Под песни кто-то будет жизнь кружить,
А мне понятны фуги и рапсодии!
Семь нот имеет музыкальный ряд,
Ну что это в сравнении с алфавитом?
Но боже правый, что они творят!
Какая многогранность в них сокрыта!
Сидишь в концертном зале и сражен
Немыслимой фантазии из звуков,
Искусною игрой заворожен
Мозг этой музыкальною наукой.
И сокровенный путь к душе открыт,
Что с музыкой уже едино льётся
Весь мир на те мгновения забыт
И каждый звук уж в сердце отдается!
≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈≈
Ирина Сидорова-Рижская — Музыка
Поверь, она порой сильнее слова,
Хоть слово было главным изначально.
Она увлечь и врачевать готова,
Серьезна, весела, легка, печальна.
Предчувствие любви, мечты дыханье,
Страстей извечные водовороты,
Заката скорбь, восхода ликованье —
Все передать способны в звуках ноты.
И полушепот флейт, и скрипок стоны
Почти не целясь, в сердце попадают!
А у гармонии свои законы.
Она живет, ликуя и страдая.
Секреты тайной сути вдохновенья
Таланту настоящему подвластны.
Всего семь нот приводятся в движенье.
И в сердце праздник — и почти что
счастье!
