А. П. Чехов. Палата № 6

Библиотека

XVI

Однажды Михаил Аверьяныч пришел после обеда, когда Андрей Ефимыч лежал на диване. Случилось так, что в это же время явился и Хоботов с бромистым калием. Андрей Ефимыч тяжело поднялся, сел и уперся обеими руками о диван.
А сегодня, дорогой мой, начал Михаил Аверьяныч, у вас цвет лица гораздо лучше, чем вчера. Да вы молодцом! Ей-богу, молодцом!
Пора, пора поправляться, коллега, сказал Хоботов, зевая. Небось вам самим надоела эта канитель.
И поправимся! весело сказал Михаил Аверьяныч. Еще лет сто жить будем! Так-тось!
Сто не сто, а на двадцать еще хватит, утешал Хоботов. Ничего, ничего, коллега, не унывайте… Будет вам тень наводить.
Мы еще покажем себя! захохотал Михаил Аверьяныч и похлопал друга по колену. Мы еще покажем! Будущим летом, бог даст, махнем на Кавказ и весь его верхом объедем гоп! гоп! гоп! А с Кавказа вернемся, гляди, чего доброго, на свадьбе гулять будем. Михаил Аверьяныч лукаво подмигнул глазом. Женим вас, дружка милого… женим…
Андрей Ефимыч вдруг почувствовал, что накипь подходит к горлу; у него страшно забилось сердце.
Это пошло! сказал он, быстро вставая и отходя к окну. Неужели вы не понимаете, что говорите пошлости?
Он хотел продолжать мягко и вежливо, но против воли вдруг сжал кулаки и поднял их выше головы.
Оставьте меня! крикнул он не своим голосом, багровея и дрожа всем телом. Вон! Оба вон, оба!
Михаил Аверьяныч и Хоботов встали и уставились на него сначала с недоумением, потом со страхом.
Оба вон! продолжал кричать Андрей Ефимыч. Тупые люди! Глупые люди! Не нужно мне ни дружбы, ни твоих лекарств, тупой человек! Пошлость! Гадость!
Хоботов и Михаил Аверьяныч, растерянно переглядываясь, попятились к двери и вышли в сени. Андрей Ефимыч схватил склянку с бромистым калием и швырнул им вслед; склянка со звоном разбилась о порог.
Убирайтесь к чёрту! крикнул он плачущим голосом, выбегая в сени. К чёрту!
По уходе гостей, Андрей Ефимыч, дрожа, как в лихорадке, лег на диван и долго еще повторял:
Тупые люди! Глупые люди!
Когда он успокоился, то прежде всего ему пришло на мысль, что бедному Михаилу Аверьянычу теперь, должно быть, страшно стыдно и тяжело на душе и что всё это ужасно. Никогда раньше не случалось ничего подобного. Где же ум и такт? Где уразумение вещей и философское равнодушие?
Доктор всю ночь не мог уснуть от стыда и досады на себя, а утром, часов в десять, отправился в почтовую контору и извинился перед почтмейстером.
Не будем вспоминать о том, что произошло, сказал со вздохом растроганный Михаил Аверьяныч, крепко пожимая ему руку. Кто старое помянет, тому глаз вон. Любавкин! вдруг крикнул он так громко, что все почтальоны и посетители вздрогнули. Подай стул. А ты подожди! крикнул он бабе, которая сквозь решетку протягивала к нему заказное письмо. Разве не видишь, что я занят? Не будем вспоминать старое, продолжал он нежно, обращаясь к Андрею Ефимычу. Садитесь, покорнейше прошу, мой дорогой.
Он минуту молча поглаживал себе колени и потом сказал:
У меня и в мыслях не было обижаться на вас. Болезнь не свой брат, я понимаю. Ваш припадок испугал нас вчера с доктором, и мы долго потом говорили о вас. Дорогой мой, отчего вы не хотите серьезно заняться вашей болезнью? Разве можно так? Извините за дружескую откровенность, зашептал Михаил Аверьяныч, вы живете в самой неблагоприятной обстановке: теснота, нечистота, ухода за вами нет, лечиться не на что… Дорогой мой друг, умоляем вас вместе с доктором всем сердцем, послушайтесь нашего совета: ложитесь в больницу! Там и пища здоровая, и уход, и лечение. Евгений Федорович хотя и моветон, между нами говоря, но сведущий, на него вполне можно положиться. Он дал мне слово, что займется вами.
Андрей Ефимыч был тронут искренним участием и слезами, которые вдруг заблестели на щеках у почтмейстера.
Уважаемый, не верьте! зашептал он, прикладывая руку к сердцу. Не верьте им! Это обман! Болезнь моя только в том, что за двадцать лет я нашел во всем городе одного только умного человека, да и тот сумасшедший. Болезни нет никакой, а просто я попал в заколдованный круг, из которого нет выхода. Мне всё равно, я на всё готов.
Ложитесь в больницу, дорогой мой.
Мне всё равно, хоть в яму.
Дайте, голубчик, слово, что вы будете слушаться во всем Евгения Федорыча.
Извольте, даю слово. Но, повторяю, уважаемый, я попал в заколдованный круг. Теперь всё, даже искреннее участие моих друзей, клонится к одному к моей погибели. Я погибаю и имею мужество сознавать это.
Голубчик, вы выздоровеете.
К чему это говорить? сказал Андрей Ефимыч с раздражением. Редкий человек под конец жизни не испытывает того же, что я теперь. Когда вам скажут, что у вас что-нибудь вроде плохих почек и увеличенного сердца, и вы станете лечиться, или скажут, что вы сумасшедший или преступник, то есть, одним словом, когда люди вдруг обратят на вас внимание, то знайте, что вы попали в заколдованный круг, из которого уже не выйдете. Будете стараться выйти и еще больше заблудитесь. Сдавайтесь, потому что никакие человеческие усилия уже не спасут вас. Так мне кажется.
Между тем, у решетки толпилась публика. Андрей Ефимыч, чтобы не мешать, встал и начал прощаться. Михаил Аверьяныч еще раз взял с него честное слово и проводил его до наружной двери.
В тот же день, перед вечером, к Андрею Ефимычу неожиданно явился Хоботов в полушубке и в высоких сапогах и сказал таким тоном, как будто вчера ничего не случилось:
А я к вам по делу, коллега. Пришел приглашать вас: не хотите ли со мной на консилиум, а?
Думая, что Хоботов хочет развлечь его прогулкой или, в самом деле, дать ему заработать, Андрей Ефимыч оделся и вышел с ним на улицу. Он рад был случаю загладить вчерашнюю вину и помириться и в душе благодарил Хоботова, который даже не заикнулся о вчерашнем и, по-видимому, щадил его. От этого некультурного человека трудно было ожидать такой деликатности.
А где ваш больной? спросил Андрей Ефимыч.
У меня в больнице. Мне уж давно хотелось показать вам… Интереснейший случай.
Вошли в больничный двор и, обойдя главный корпус, направились к флигелю, где помещались умалишенные. И всё это почему-то молча. Когда вошли во флигель, Никита, по обыкновению, вскочил и вытянулся.
Тут у одного произошло осложнение со стороны легких, сказал вполголоса Хоботов, входя с Андреем Ефимычем в палату. Вы погодите здесь, а я сейчас. Схожу только за стетоскопом.
И вышел.

Автор статьи
Репетитор, закончил Куровскую гимназию, которая входит в топ-100 школ Московской области, с золотой медалью. Являюсь победителем олимпиад по математике и информатике. Успешно сдал ЕГЭ на высокие баллы.
Задать вопрос
Оцените статью
Na5.club
Добавить комментарий

75 − 73 =

Adblock
detector